В 2017 году во время шторма в Севастополе один из десантных катеров получил пробоины, когда волны били корабль о причал. Минобороны возложило вину за это на командира морского разведывательного пункта подполковника Сергея Подгурского
Обновлено в 16:05
Гарнизонный военный суд в Севастополе отказал Минобороны во взыскании почти 55 млн рублей с командира 388-го морского разведывательного пункта Черноморского флота подполковника Сергея Подгурского. Об этом пишет газета «Коммерсантъ».
В 2017 году во время шторма в Севастополе один из десантных катеров получил пробоины, когда волны били корабль о причал. В Минобороны посчитали, что виноват в этом Подгурский, так как ранее он получал приказ о перемещении катеров на безопасную стоянку.
Однако в суде претензии на 55 млн рублей за разбитый катер (именно такой ущерб показала экспертиза) посчитали необоснованными. Иск удовлетворили только частично. Подполковник заплатит 60 тысяч рублей — месячный оклад и надбавку за выслугу лет. Кроме того, летом 2019 года Подгурского признали виновным в халатности, приведшей к крупному ущербу, и приговорили к штрафу в 350 тысяч рублей.
Есть ли у офицера шанс выиграть дело против оборонного ведомства, рассуждает председатель Военной коллегии адвокатов Москвы Владимир Тригнин.
— Сейчас бьются за каждую копейку. Это не только ущерб, это обусловлено и льготами, обеспечением жильем и так далее. То есть получить вторую квартиру военнослужащему уже практически нельзя. Если какие-то варианты, связанные с судебными разбирательствами, до 2013 года существовали, то сейчас деньги министерство обороны считает очень внимательно.
— Насколько велик шанс у военнослужащего выиграть дело против Минобороны?
— Особое внимание нужно обратить на обстоятельства, которые установлены в рамках расследования уголовных дел. Потому что если вина военнослужащего установлена, и потом предъявлен уже иск о возмещении ущерба, который был причинен во время совершения преступления, то вероятность, что такой иск удовлетворят в полном объеме, очень высока. Поэтому нужно разбираться, виновен ли военнослужащий, есть ли причинно-следственная связь между его действием и бездействием, халатностью и причинением ущерба.
Во многих других случаях за последний год Минобороны везло больше. С водителя тягача Никиты Проскурина, повредившего в Ингушетии артиллерийскую установку «Пион», взыскали 25 млн рублей. С капитана ВВС Юрия Терешина за разбитый самолет Ан-26 — 12 млн рублей. С военных моряков Игоря Мартемьянова и Дениса Сопина за ремонт подлодки взыскали 17 млн рублей. А вот с летчика Сергея Нефедова за неудачную посадку истребителя Су-27П хотели взыскать 27 млн рублей. Однако после вмешательства Сергея Шойгу с него сняли уголовные обвинения, а машину починили силами авиаполка.
Такими темпами желающих служить по контракту скоро не останется, считает сопредседатель Союза ветеранов боевых служб ВМФ, капитан первого ранга в отставке Виктор Блытов:
Виктор Блытов сопредседатель Союза ветеранов боевых служб ВМФ «Безусловно, военная техника стоит больших денег. У летчика упал самолет, летчик катапультировался, начинается прессование его по самолету, по всем частям самолета — плати. Это тоже неправильно. При советской власти существовала система, когда человек приговаривался к каким-то административным штрафам, но все это делалось так, что он должен платить в месяц не более 50% от оклада. То есть, ему оставались еще деньги на содержание семьи, дома, детей, в конце концов. Штрафы были такие, которые можно было заплатить. Не более шести раз могли с него подряд удержать это дело. Не всегда человек виноват в том, что потеряно, сломалось и так далее. У Министерства обороны есть дисциплинарное взыскание — ну, накажите, дисциплинарное взыскание наложите. Может быть, поручить восстановить этот катер, в какой-то мере он, может, это сделает, найдет, изыщет свои средства. Но вот так требовать 55 млн, еще чего-то — это нереально. Человек же живет, служит, у него же денег таких нет. Мы так потеряем армию».
Стороны пока не решили, будут ли обжаловать решение.
Свежие комментарии