Генпрокуратура указала ведомству на недочеты при составлении их нового перечня. В списке стало больше книг издательства «Просвещение» и меньше других издательств
Ошибки, о которых говорит Генпрокуратура, имеют технический характер. Где-то неправильно указали автора корректировок, где-то класс, к которому относится учебник, и так далее. Все это признаки того, что перечень формировался впопыхах, на что и указала Генпрокуратура. Новый список был подписан министром Васильевой в конце декабря, видимо, ведомство хотело успеть до нового года. Но главное не это, а то, что Генпрокуратура поддержала позицию ФАС, которая ранее усмотрела признаки нарушения антимонопольного законодательства, говорит вице-президент корпорации «Российский учебник» Андрей Галиев.
Андрей Галиев вице-президент корпорации «Российский учебник» «Федеральные перечни используются как инструмент передела рынка. Если мы возьмем данные с сайта госзакупок, то, например, в 2017-м году на долю издательской группы «Просвещение» приходилось порядка 70, может быть с небольшим, процентов этого рынка, а экспертная оценка показывает, что после принятия нового федерального перечня эта доля увеличится до 80-85%».
Объем рынка учебной литературы в России — около 30 млрд рублей в год. При этом из перечня исключили большое количество учебников «Дрофы», «Астрели» и «Вентены-Граф». Издательства пытаются добиться возвращения в список в арбитражном суде. Кстати, и само письмо Генпрокуратуры Васильевой появилось после обращения гендиректора «Дрофы» Юрия Котлярова, о котором писал «Коммерсантъ». В новом списке число учебников сократили более чем на треть. Генпрокуратура считает, что Минпросвет нарушил свою же процедуру. Перечень нельзя взять и отменить и составить новый. Можно только дополнить отдельные наименования или исключить их. Справедливости ради стоит отметить, что ведомство вернуло несколько книг, которые ранее были вычеркнуты. Среди них популярный учебник по математике Петерсон.
Но нужны ли вообще такие перечни? Мнения педагогов разделились. Одни считают, что должны быть только образовательные стандарты, а учитель сам выберет учебники. Другие, наоборот, полагают, что без перечня начнется неразбериха. Другой вопрос — качество включенных в перечень изданий, говорит учитель истории, сопредседатель профсоюза «Учитель» Андрей Рудой.
Андрей Рудой сопредседатель профсоюза «Учитель» «Сейчас этот перечень — это какой-то винегрет всего-всего. Я, честно говоря, вообще сторонник единого учебника по истории и единого учебника по обществознанию, который будет в максимально нейтральной идеологической линии выдержан, и в то же время чтобы эти учебники были максимально адаптированы под выпускные испытания. Потому что сейчас не только проблема качества самих учебников, не только ошибки в датах, фактах, абсолютная нечитабельность некоторых учебников, но еще и дети, например, сдают ОГЭ, ЕГЭ, а по учебникам-то подготовиться нельзя. Дети вынуждены репетиторов брать».
Минпросвет заявил, что учел замечания Генпрокуратуры и разработал новый, более прозрачный порядок формирования перечня. Однако это ничего не изменит, говорит вице-президент корпорации «Российский учебник» Андрей Галиев.
«Этот порядок никак не работает на улучшение качества учебников. У совета по учебникам при министерстве есть двоичная система: либо рекомендуем, либо не рекомендуем. Обратной связи к авторам и издателям никакой нет. Дополнительно возникает новая проблема — экспертной организацией может быть только одна организация, которая находится в подчинении Министерства просвещения. Поэтому говорить о том, что экспертиза будет носить независимый характер, не приходится совсем».
Любопытен еще такой парадокс. Перечень учебников Минпросвещения имеет статус рекомендаций. Но в то же время школы не могут закупать на бюджетные деньги учебники не из списка. Поскольку у большинства школ плохо с коммерческим финансированием, рекомендательный характер перечня автоматически становится обязательным.
Свежие комментарии